Генерал.

Рожденный под небом исконно чужим,
Он был наречен чужим словом.
В теченьи годов себе путь предрешил,
Хоть был он к нему не готов.

Летал в небесах, познавал чудеса,
Хоть тело к земле прижимало.
В итоге раздумий, бывало, слеза
На лице древний путь вспоминала.

И призван он был гнить в тоскливых мирах,
Мечтая о том, что могло бы быть лучше.
Не зная, что есть и оттуда врата,
Когда б не Величество-Случай.

Великие маги из древнего мира
Свой выбор склонили на парня сего.
Для него приоткрылась реальности ширма,
И вмиг небо стало родным для него.

Характером сильный и власть признающий,
Достоинств имел он немало.
Был выбран владыками древнего мира
На пост армий их Генерала.

Провели сквозь завесы, даруя безсмертье,
Обучили войны дисциплинам.
Ибо знали владыки, что в разных мирах
Клин вышибать принято клином.

Возглавил уже трехсотлетний боец
Несчитанные легионы.
Сопляк, что еще свой ищет конец.
Легко он рубил перепоны.

И мимо него века плавно текли,
А он уж давно научился
Волчарой быть хищным. Подохли в пыли
Все, кто на смерть с ним рубился.

Трезвый расчет и здоровый подход
Давно его стали друзьями.
Простая жестокость ничего не дает,
Но он и не самаритянин.

"Приказ есть приказ. Всем выполнять."
Стало обычною фразой.
Солдат он всегда уважал и жалел,
И все подчинялись приказу.

В походах седло он под голову клал
И солдатские ел концентраты.
Своим лучшим другом клинок он считал
И мог им сражаться декады.

Обожал, когда ветер дует в лицо
И когда есть противник достойный.
Силен, словно демон. Бесстрастно лицо.
Он внешне всегда был спокоен.

Был злом и добром, он хранил равновесье.
Без зла убивая лишний груз на весах.
Скотом все-же не был и часто людей
От смерти поганой спасал.

Он несколько раз шел против армий,
Убивал он своих, защищая любовь.
И тогда легионы его пропускали,
Своего генерала не желая лить кровь.

Так было веками, эпохами, вехами...
И, раз в деревушке одной небольшой
Он встретил подростка. Над ним взяв опеку,
В древнейший мир его взял он с собой.

Подросток учился рубить и защищаться,
Научился бросать свою магию в бой.
Долго этот процесс продолжался -
Пока дух подростка не вырос стеной.

И в бой он водил многие легионы.
И был его гнев, словно девятый вал.
Убитых врагов за собой оставлял тонны.
Так появился второй Генерал.

Друзья были лучшие, оба самоотвержены,
Смелы, бесстрашны и оба сильны.
Не раз в бой водили они армии смежные
Душой сознавая всю тяжесть вины.

Не раз они оба себе очищали,
Не раз оба снова купались в крови.
И друзьями они бы всегда оставались,
Кабы не случай один.

Великие также давали задания
И крови все больше лилося рекой.
Второй Генерал с великими солидарен,
А первый уж смерть обходил стороной.

Все меньше рубил он, убивал по другому,
Глазами у неба прощенья просил.
Но в покои великих по приказу прямому
Все так-же без страха входил.

Ему приговор они свой зачитали,
Сказали, что станет угрозой порядку.
Великие все понимали и знали,
Что за жизнь соберет он кровавую взятку.

И вот в дверях комнаты враз после слова
"Убить" встал его друг - второй Генерал.
Тот, с кем они были роднее родного,
Ученик, что учителя ныне предал.

Боль в глазах Генералов металася тенью,
Никто из них встречи такой не желал.
И оба они себя проявили,
Когда перед ними миг выбора встал.

И первый спокойно вытянул руку
А второй на него наставил клинок.
Первый, на лице своем отразив муку,
Всю силу в портал вложил и уйти смог.

Чувствуя, как разрушается тело,
Зная, что долго не сможет душа,
Он воплотился в тело ребенка.
Дал ребенку собой стать и жил не спеша.

Пробежало лет десять, затем еще пять -
Перед нами опять юный парень.
На Земле он живет, полной грудью дыша
Иллюзорность мира воспринимает.

И в один из дней его здесь нашел
Генерал, старый друг его бывший.
Увидев гостя лицо, понял он, к чему шел
Вспомнил все и без сил себя чувствовал нищим.

Но, увидев, что тот, как предлог диалога
Взял в заложники несколько жизней,
Разозлился наш друг и сумел он призвать
Старого генерала меч чистый.

Он сражался с врагом, с каждым шагам идя
Лишь вперед, назад не оглядываясь.
Из мира в мир - дрался не щадя
И поступок его оправдывался.

Он победил Генерала второго,
В бегство того обратил.
И отдохнув на поляне немного,
В давно умерший мир дверь открыл.

Древний мир все же не был первичным,
Но сам себе полномочия дал
Сохранять равновесие лично,
Хоть и многого об этом не знал.

И собрав пробудившиеся силы,
Генерал вонзил меч себе в грудь.
Он давно стал частью древнего мира,
Только он сейчас мог убить его суть.

На себя взял Генерал взял право решать,
Кому жить и кому умирать суждено.
Но, в отличье от древних волхвов он мог знать,
Что ему вместе с ними умереть суждено.

И исчезла громада древнего мира.
Во имя баланса литься кровь перестала.
Система миров пошатнулась и выдержала.
А о Генерале даже памяти не стало.